Нити разрубленных узлов - Страница 76

«Того, что тебе хочется». Именно это ты собирался сказать, парень. Но сам себя оборвал на полуслове, ведь в доме Кавалено запрещено упоминание желаний. Или хотений — их более обыденной формы.

— Вы могли встать на ее сторону.

О, разговор снова вернулся к благороднейшей из благородных, чью армию я уже успешно ослабил на одного бойца.

— Там, на площади.

Да, это был последний шанс. Правда, пришлось бы солгать, а ложь редко приводит к успеху. Да и в любом случае с бальгой я вернее достигну своей цели, чем с эрритой Эвиной, потому что он ловит демонов, а не боготворит. И если хозяйка имения Фьерде в самом деле приютила у себя беглую старуху, я рано или поздно до нее доберусь. Под знаменами блондина. А уж потом…

А что, собственно, делать потом?

— Она не предлагала мне силу.

— Вас остановило только это?

— Не только.

Иакин Кавалено заинтересованно приподнял бровь, ожидая разъяснений.

— Она, наоборот, хотела бы занять немного силы у меня. А я… оказался для этого слишком жадным.

Бальга отпустил ложку в свободное плавание по тарелке.

— Сила у вас будет. Совсем скоро. Уже завтра, если смелость вам не откажет. — Он встал из-за стола. — Мне нужно вернуться к делам. Танна проводит вас в вашу комнату.

Возвращаясь по лабиринту коридоров в каменную спальню, я примерно на половине пути устал молча пялиться в гладко причесанную макушку помощницы верховного бальги и спросил:

— Вы тоже пришли к нему за силой?

Женщина ответила не сразу. Дошла до очередного поворота галереи, остановилась, какое-то время смотрела вперед, потом повернулась, взметнув подолом юбки пыль, и только тогда сказала:

— Сила нужна многим. Но не мне. — Темный взгляд Танны стал вдруг бездонно глубоким, как будто собирался меня утопить. — И не вам.

Казалось, она заглянула куда-то внутрь меня, бесцеремонно расшвыряла в стороны нагромождение всевозможных мыслей и вытащила на свет только одну. Самую важную.

Это было страшно. Но это была всего лишь очередная атака в уже начавшемся бое, и ее можно было либо отразить, либо пропустить, надеясь, что противник в последний миг промахнется.

— Вы пришли за женщиной.

Я еле сдержал удивление. Она что, в самом деле читает мои мысли? Плохо. Тогда Иакин Навалено уже может знать, зачем я оказался в его доме. А еще хуже, если он все знает, но это никоим образом не заботит верховного бальгу. Это значит, что опасность подступила совсем близко и пора собирать собственную армию.

— Все мужчины так или иначе приходят за женщиной, — добавила Танна, и мне захотелось облегченно выдохнуть.

Так вот она о чем… Слава Божу!

— Только в этом доме вы не найдете то, что ищете.

— Неужели?

Я сделал шаг вперед, приблизившись к женщине в черном платье. Потом шагнул еще. И еще, пока носки моих сапог не зарылись под шелковый подол.

— Неужели в этом доме нет женщин?

Она не смутилась. Не отвела взгляд, сверлящий мои глаза. А я дал волю воображению, представив строгую Танну посреди смятых простыней. Простоволосую, растрепанную, с искусанной, а потому ставшей пунцово-красной нижней губой. Представил капельки испарины на коже, хранящей следы прикосновений сильных рук…

Женщина вдруг задержала дыхание, а потом, словно поперхнувшись воздухом, закашлялась, опустив голову.

— Вам дурно?

— Нет. Мне… Все хорошо. — Она поспешила отвернуться. — Пойдемте, мне тоже нужно исполнять свои обязанности.

Танна быстрым шагом продолжила прерванный путь, а я почему-то вспомнил лицо той дурнушки, что была прислана в Блаженный Дол за жизнью лекарки. Чем-то их взгляды были похожи. Временами. Но та прислуживала одержимой, а эта…

Еще одна недокровка? Наверняка. К бальге должны были примкнуть в первую очередь те, кто питал к демонам врожденную ненависть. Но что же она тогда почувствовала, глядя в мои глаза? Я ведь всего лишь хотел вообразить, какой Танна могла бы быть в постели. Всего лишь…

Хотел. Желал. Вот оно что. Недокровки чувствуют присутствие демона, но это, похоже, только одна сторона правды. Желания они тоже чувствуют, и, должно быть, довольно остро.

— Простите, мне нужно идти. Ваша комната там, в самом конце, — пробормотала помощница бальги и упорхнула прочь, пряча пятна румянца на бледных щеках, а я остался стоять посередине коридора, в который выходили немногочисленные плотно прикрытые двери.

Меня оставили в одиночестве? Странно. Но бродить по дому, пожалуй, не буду, иначе заблужусь в переходах или вызову еще больше подозрений. Просто вернусь к себе, прилягу и попробую вздремнуть, все равно других занятий не предложено, а лишние силы могут потребоваться в любую минуту.

Я медленно двинулся вдоль дверей, слушая шелест собственных шагов, но в него внезапно ворвался посторонний звук, похожий на бульканье воды.

Фонтанчик? Было бы неплохо его найти, потому что обеденная каша все еще царапала горло, а после того как бальга ушел, всем прочим тоже полагалось встать из-за стола, неважно, закончили они трапезу или нет. Правда, на сей раз нас и оставалось всего двое: сестра блондина к обеду почему-то не вышла.

Булькало с правой стороны коридора, из-за двери закрытой, но, к счастью, незапертой и легко поддавшейся толчку. Правда, когда она отворилась, стало ясно, что слух меня обманул: ни о какой воде речи не шло. Разве что только о той, что потихоньку текла из глаз девушки, сидящей на краю постели. Текла бесшумно, в отличие от всхлипов Лус.

— Вас кто-то обидел?

Она подняла взгляд, услышав мой голос: